За 15 лет интервью с разработчиками AAA-игр впервые услышал: "Многие создают игры ради денег, а мы зарабатываем деньги ради игр".

Трудно представить, чтобы кто-то использовал псевдоним "Soulframe", не будучи большим поклонником видеоигр.

Еще за десятилетие до того, как Digital Extremes начала разрабатывать свое продолжение Warframe, китайский студент архитектуры Цивэй Лян выбрал это имя как свое интернет-имя и с тех пор не изменяет ему. Это имя сопровождало его как в период учебы в аспирантуре в Йеле, так и после возвращения в Китай, когда его первая игра, созданная в RPG Maker, была скачана четыре миллиона раз, что убедило его в том, что его будущее — в играх, а не в архитектуре.

Цивэй Лян продолжает использовать это имя, даже будучи генеральным директором студии из 100 человек, работающей над Phantom Blade Zero. Я отправился в Пекин, чтобы поиграть в эту игру и поговорить с Ляном о ее разработке, которую он назвал "всегда конечной целью", несмотря на то, что начинал с небольшой команды, создающей мобильные игры.

"Когда я закончил свою вторую RPG, я получил предложение от архитектурного офиса в Нью-Йорке, но вернулся в Китай на каникулы и увидел, что есть тренд — китайская игровая индустрия поднимается," — рассказал Лян. "Я почувствовал, что это может быть большим шансом. Затем я встретил своего первого инвестора, который поддержал нас в создании маленькой студии в Китае. Поэтому мне пришлось отказаться от предложения нью-йоркского офиса и срочно вернуться в Китай."

Студия Ляна начала с сайдскроллера Rain Blood Chronicles: Mirage, а затем выпустила экшн-RPG Phantom Blade: Executioners в Китае для ПК, консолей и мобильных устройств. Но он всегда стремился создать крупную экшен-игру, такую как Phantom Blade Zero. "Такой масштаб, сайдскроллинг и кунг-фу движения и навыки, хотя и крутые, но я бы сказал, что этого недостаточно," — добавил он. "Я горжусь ими, но этого недостаточно, чтобы выразить мою идею построения этого мира Phantom."

Я заметил, что его сравнение напомнило мне путь Larian от Divinity: Original Sin к Baldur's Gate 3, где расширенный масштаб и ценность производства с видеовставками и озвучкой помогли студии достичь нового уровня успеха. Лян кивал, когда я говорил.

"Да, многие делают игры ради денег, а мы зарабатываем деньги ради игр," — с усмешкой сказал он. "Мы заработали на мобильном рынке, и сначала думали, что придется делать эту игру без поддержки инвесторов, поэтому вложили все наши деньги от мобильных игр в создание Phantom Blade Zero."

За годы проведения сотен интервью я не припомню, чтобы еще один разработчик игр с большим бюджетом — тем более генеральный директор — так просто сказал, что игра важнее денег. Хотя это не редкое мнение: разработка игр трудна, и почти все, кто этим занимается, явно движимы любовью к играм.

Однако каждый раз, когда очередной генеральный директор или руководитель студии оправдывает массовые сокращения, чтобы "оптимизировать их процесс" или "подготовить компанию и команды к успеху на динамичном рынке" или что-то подобное, я вспоминаю, что есть люди, управляющие большими играми, которые не думают и не говорят так.

После того как изначально планировалось полностью финансировать более скромную версию Phantom Blade Zero самостоятельно, S-Game позже получила инвестиции от Tencent, чтобы сделать игру больше, однако студия продолжает контролировать как разработку, так и издание. Лян также упомянул об игре текущего года Clair Obscur: Expedition 33 как о примере игры, которую он надеется создать сам.

"Когда я играл в Expedition 33, это напомнило мне Final Fantasy 10, потому что я жил в ту эпоху," — сказал он. "Я всегда говорю, что хотел бы вернуть атмосферу эпохи PlayStation 1 и PlayStation 2, когда игры были не такими большими, но создавались креативными создателями. Такие игры сейчас редкость, как Expedition 33. Мы надеемся, что наша игра также сможет выразить наши идеи и будет хорошо проработана. Она может быть не самой большой игрой в индустрии. Это не обязательно. Но я надеюсь, что она сможет показать наше честное сердце."